Сегодня у любителей профессионального бокса на слуху два имени армянских чемпионов – Артур Абрахам и Вахтанг Дарчинян. Имя Артура Григоряна – первого армянского чемпиона в профессиональном боксе начали понемногу забывать. Признаться, я и сам узнал о нем только тогда, когда начал, после знакомства с Артуром Абрахамом, погружаться в мир этого особого вида спорта. Я ожидал увидеть бывшего чемпиона в Киле в 60 км от Гамбурга – на титульном бою Абрахама с Айялой. Но он не смог присутствовать, мне в этот раз удалось пообщаться только с действующей чемпионкой Сюзи Кентикян, которая тоже живет и тренируется в Германии. Как оказалось, в «Universum»-е очень жесткий регламент тренировок, и Григорян просто не смог вырваться.

Годы чемпионства Артура пришлись на тяжелое время, когда для подавляющего большинства людей стала актуальной проблема не потерять ориентиры в рушащемся привычном мире, а для многих (особенно армян), по известным причинам, просто удовлетворить элементарные человеческие потребности. Так сложилось, что Артур Григорян в ранге чемпиона мира не побывал в Арцахе – на той земле, откуда его корни, где он проводил летние каникулы в школьные годы. Его, как короля бокса, чествовали в Германии тысячи поклонников и, без преувеличения, носили на руках в Узбекистане, под флагом которого он выступал. Он был во многом первопроходцем на профессиональном ринге. Своей работой, своими результатами рушил стереотипы и заставил относиться к себе как к великому боксеру. Он во многом проторил тот путь и дал тот ориентир, по которому уже следующие боксеры из бывшего СССР и соцлагеря шли с гораздо меньшим усилием и напряжением.

Артур – человек очень энергичный, подвижный, это видно по тому, как он полностью отдается своим обязанностям тренера, и об этом же свидетельствует его вес – сегодня он весит 66-67 кг. Во время выступлений на ринге он весил 73-74 кг и скидывал до 61. После окончания боксерской карьеры официально он занимал должность ассистента Фрица Здунека, потом уже начал набирать как тренер свою команду боксеров. Сейчас Здунек уже покинул «Universum», Артур же тренирует четырех спортсменов.

Тренировки я наблюдал в легендарном зале, где тренировались многие чемпионы мира – это основной зал «Universum»-а. Он разделен на две части – в одну половину нельзя заходить никому, кроме боксеров и тренеров. Здесь, в «Universum»-е, очень много выходцев из бывшего СССР: русские, украинцы, чеченцы. Из армян здесь тренируются и Сюзи Кентикян и Хорен Гевор. Боксер из «Universum»-а Гагик Хачатрян был чемпионом Германии. Здесь мы с Артуром познакомились, здесь состоялся первый наш разговор.

Армен Хечоян

Расскажи, как ты пришел в бокс.

В бокс меня привел мой друг и одноклассник Валера. Случилось это в 1978 году, когда мы учились в пятом классе. Он уже две недели занимался боксом и предложил ходить на занятия вместе. А я ответил, что собираюсь стать музыкантом, играть на барабане. Кстати, я до сих пор играю на наших армянских барабанах. «Хотя бы просто посмотришь», – предложил товарищ. Наверное, это судьба, что я все-таки отправился посмотреть его тренировку. Тогда я был щупленьким и малорослым, весил чуть больше 20 кг. В школе даже прозвали меня Скелетом. Во время занятий ко мне подошел тренер Лев Михайлович Ахмеджанов: «Ну что, нравится тебе бокс?» – «Очень нравится». – «Будешь заниматься?» – «Да». Он дал мне личную анкету, сказал, чтобы я завтраже пришел с родителями, взял с собой кеды (кроссовок тогда не было), полотенце для душа и т.д. «С завтрашнего дня начнем заниматься боксом».

Вот так 24 декабря 1978 года бокс вошел в мою жизнь. Первая моя грамота – за весовую категорию 20-22 кг. У Ахмеджанова я занимался до 1985-го. В 18 лет пошел в армию и два года тренировался в армейском спортклубе СКА – у нас, в Узбекистане, в Туркестанском военном округе. Начал понемногу расти: и среди юношей, и среди взрослых показывал хорошие для своего клуба, для республики результаты. Признали меня перспективным, решили дальше со мной работать.

В 1987 году я попал в сборную СССР на сборы, где набирался опыта с настоящими «волками». Проводил тренировочные бои, делал спарринги с такими замечательными боксерами, как Мехак Казарян, Константин Цзю, Арзубек Назаров.

Когда настало время первых серьезных побед?

Первую медаль получил поздновато – только в 1990 году. Но лучше поздно, чем никогда (смеется). В 1987-1989 годах я трижды оставался без медали. В 1990 году стал серебряным призером чемпионата ССР , проиграв в финале Мехаку Казаряну. Неоднократный чемпион ССР , чемпион Спартакиад народов ССР , чемпион Европы, призер чемпионата мира, он был, есть и всегда останется для меня замечательным мастером бокса.

На Играх доброй воли в том же 1990 году он проиграл в полуфинале другому известному боксеру – олимпийскому чемпиону, чемпиону мира и Панамериканских игр, обладателю Кубка мира, кубинцу Хулио Гонзалесу. А я выиграл в полуфинале у известного американца, который сегодня всех рвет в профессионалах, – у Шейна Мозли, который тогда выступал в моем легком весе. В финале я встречался с Гонзалесом, которому до этого дважды проигрывал в международных турнирах – один раз на Кубе, другой – в полуфинале мирового чемпионата дружественных армий в Венгрии. Теперь, в финале, моей задачей было просто хорошо отбоксировать – этого кубинца еще никто не мог пройти. Я вышел на ринг, чтобы показать все возможное и невозможное. И выиграл – это стало большой победой и для меня лично, и для всей сборной. Помню, судья на ринге стоит и держит наши руки перед тем как объявят решение. Тут старший тренер сборной СССР Константин Николаевич Копцев окликнул меня сзади и показывает большой палец. Думаю: неужели я победил? Я тогда вообще был на небесах.

Потом, в 1991 году, на чемпионате ССР в Казани я занял только второе место – проиграл местному казанцу, чемпиону мира Айрату Хаматову. Если бы я был у себя дома, мне бы дали победу, бой у нас там был ровненький. Но хозяева часто собирают медали и командуют парадом. В ранге чемпиона Союза он поехал в мае на европейский чемпионат, а я туда не попал. В июле или августе у нас проходила Спартакиада народов ССР в Минске. В полуфинале я выигрываю у Казаряна и говорю: это я с тобой рассчитался за чемпионат СССР. В финале выигрываю у Айрата Хаматова: это тебе за начало года.

В том же 1991 году в ноябре на чемпионате мира в Австралии я уже во втором бою попал на Гонзалеса и опять у него выиграл. Потом выиграл у румына, чемпиона Европы в легком весе. Короче, прошел всех до финала. В фина- ле встречаюсь с немцем Марко Робертсом. Опять такой же ровненький бой, как на чемпионате ССР с Айратом Хаматовым. Победу отдали Робертсу.

В 1992 году я выиграл первый и последний чемпионат стран СНГ . Почти во всех боях досрочно одержал победу. Еще раз выиграл и у Мехака Казаряна, и у Хаматова. В 1992 году на Олимпийских играх в Барселоне сборная СНГ рассыпалась, у нас было всего два финалиста, две медали. СССР уже развалился, никто ничего серьезного не планировал, таким оказался и результат.

Ты уже собирался бросить бокс, но вместо этого оказался в профессионалах?

Вернувшись с Олимпиады, я действительно подумывал о том, чтобы бросить бокс. В 1993 году, когда распалась сборная СНГ , меня взяли в сборную Узбекистана в весовую категорию 63,5 кг, хотя мой вес был 60 кг. Поехал на чемпионат мира в Финляндию, где проиграл третий бой по очкам французу, будущему финалисту. Собирался уже завязать. Но чуть раньше немцы пригласили меня к себе в Бундеслигу, где сезон длится с ноября по март. Я приехал в город Халле в бывшей ГДР и с закрытыми глазами выиграл все бои. Сезон 1992-1993 годов я отбоксировал там, и они предложили: независимо от того, как ты выступишь в Финляндии, мы хотим, чтобы ты выступал у нас и на следующий сезон – платить мы тебе будем так же. Я согласился. В октябре 1993 года приезжаю в Халле и снова выигрываю все бои. Тогда обо мне написали в центральных газетах и назвали Королем Артуром (Кёниг Артур) (сегодня это почетное имя носит в Германии другой наш знаменитый соотечественник – экс-чемпион мира Артур Абрахам (Аветик Абрамян). – А.Х.)

Именно тогда мои будущие промоутеры Петер Коль и Петер Ханратц приехали ко мне в Халле, представились и говорят: «Мы видим в тебе перспективу, считаем, что ты можешь быть чемпионом и среди профессионалов». Спросили, сколько я получаю. «Для начала мы дадим тебе зарплату в две тысячи марок в месяц, потому что у тебя жена, двое детей. И по три тысячи за бой». Профессиональный бокс казался мне немного диковатым, жестким. Но это были для меня нормальные деньги, я подписал контракт и перешел в профессионалы, ни с кем не советуясь – ни с отцом, ни с братом, ни с моими тренерами в любительском боксе.

В 1994 году в феврале я закончил свою любительскую карьеру, меня попросили выступить еще один раз на международном турнире, где я опять выиграл с закрытыми глазами и у чемпиона Германии, и у венгра, чемпиона Европы. Потом попрощался со всеми, попросил прощения за то, что ни с кем не посоветовался. Мне ответили: «Артур, ты свое дело в любителях сделал, здесь тебе не место. Желаем удачи, давай».

Так я стал профессионалом. Уже в четвертом бою завоевал титул чемпиона Германии среди профессионалов, выиграл, между прочим, у турка Оздемира. Для меня это был очень важный, принципиальный бой. Кого-кого, а его я должен был наказать. В десятираундовом бою я его убрал в шестом раунде. Восьмой по счету бой был за пояс интерконтинентального чемпиона WBO. Я выиграл его во втором раунде, потом отстоял свой титул в присутствии президента версии WBO пуэрториканца Франческо Варкаселя. Если президент присутствует во время боя, он лично вручает пояс. Я был уже девятым в десятке сильнейших в мире, и он при вручении пояса сказал мне по-английски: «Ты мне нравишься, я тебя сделаю вторым или третьим номером в рейтинге». А мой менеджер Петер Коль, его хороший друг, говорит: «Почему третьим, давай вторым номером». В течение полугода я готовлюсь к титульному бою с Оскаром Де ла Хойя – он тогда был чемпионом мира в нашем весе. Но Де ла Хойя переходит в следующую весовую категорию, и титул остается вакантным.

Первым номером после чемпиона стоял пуэрториканец Антонио Ривера, царство ему небесное, вторым был я. Два первых номера рейтинга имеют право оспаривать титул. И вот мы здесь, в Германии, в Гамбурге встретились в 1996 году в 12-раундовом бою. Из одиннадцати раундов я проиграл где-то два-три. Двенадцатый раунд начался, я отхожу назад. Опустил правую руку (я левша), и он чисто попал. Я упал, судья открыл счет, и я поднялся. Мои тренеры кричат: «Как, 11 раундов выиграл и в 12-м проиграешь нокаутом?» А тому тренеры кричат, что нужно добивать. Я защищаюсь, и за минуту до конца боя двумя боковыми отправляю его в нокаут. Так я стал чемпионом мира среди профессионалов.

Легко ли было после любительского бокса адаптироваться к профессиональному?

Этот вопрос мне часто задают, поэтому ответ у меня давным-давно готов. Не хвалюсь, но говорю, как есть: мне было легко перейти в профессионалы, потому что в профессионалах скорость не та, темп не тот, чувства другие, более медленные. А мне, как подуставшему любителю, это было на руку. Там, где мне надо было в боях прибавлять скорость, я прибавлял – не забывал, что я легковес, а значит, должен быть быстрым. За счет скорости я многих профессионалов наказывал. Потому что они почти все одинаковые: иди сюда, подеремся. А зачем мне драться – если ты сильней в драке, я тебя ударом с дистанции подловлю. И вот эту работу я делал – ловил на дистанции и даже в нокаут так отправлял.

Боксер не должен себя слишком возносить: я самый-самый. Никогда. Даже мысли надо гнать такие. Наоборот, ты должен думать, что тебе чего-то не хватает. Да, я выигрываю, но сам не всем до конца доволен. Еще не говорю, что против любого готов выйти в своей категории. Вот когда я стал чемпионом мира, провел пятьшесть защит, тогда я уже мог сказать: дай мне любого чемпиона в моем весе по любой версии, порву любого. Тогда я был уверен в себе. А потом многое шло своим чередом.
 

После той первой победы ты семнадцать раз защищал свой титул…

Всего я провел 19 чемпионских боев, из которых 18 выиграл. Из этих 18 боев всего лишь 7 раз провел полные 12 раундов, остальные бои выиграл нокаутом.

Каждый чемпионский бой могу вспомнить во всех подробностях. Но самое сильное впечатление, конечно, от первого – он дал мне славу, дал мне имя. Я в любителях не стал чемпионом мира, а потом стал им среди профессионалов, чего сам не ожидал. Думал, на три раунда хватит дыхания, и все. Клянусь Богом, думал, бабки сделаю и дерну отсюда, из Германии – какой из меня профессионал? Оказывается, можно сделать из спортсмена-любителя профессионала. «Перенастроили твой «компьютер». Теперь если правильно подумаешь, все сделаешь правильно, – говорят мне тренеры. – Ты получишь, что хочешь, только старайся выигрывать, и будешь еще больше зарабатывать». И они оказались правы, психологически они очень верно меня настроили.

После пятой защиты титула я порвал связки плеча и повредил плечевой сустав, мне сделали операцию. После этого меня захотели притормозить. На шестой защите поставили против Марка Рудольфа – думали, что я проиграю и титул останется в нашем клубе. Но в шестом раунде я его нокаутировал, в результате он, а не я, завязал с боксом.

Тренеры у меня были высший класс, я считаю их лучшими в мире. Фриц Здунек тренировал и братьев Кличко, и поляка Дариуша Михальчевского. Конфликтов у нас никогда не было, никогда мы с ним не ругались. И сейчас я сам доволен своей работой как тренера.

Тебе не хватило одной защиты до рекордной в мире профессионального бокса цифры… В своем последнем чемпионском бою ты уступил тогдашней «звезде» мирового бокса – бразильцу Аселино Фрейтасу.

Я совсем подустал. Тем более пришлось впервые отправиться в Америку. Соперник перешел в мой вес – 61 кг из более легкой категории – 59 кг, где стал чемпионом мира. Ему было легче, а мне пришлось сгонять вес перед боем. С другой стороны, мне было 37 лет, а ему – 28, это большая разница. По скорости я ему уступил. Во время предыдущего чемпионского боя порвал связку во втором раунде, когда впереди оставалось еще десять. Но боксировал одной левой, терпел – не хотелось проигрывать поляку свое звание. Потом, после операции, не боксировал больше года, было мало времени, чтобы восстановить форму.

Как ты стал тренером?

Я доволен своей карьерой в профессиональном боксе. Рад, что после ее завершения не остался с пустыми руками. Чем еще я мог заниматься, если всю жизнь провел в боксе? После поражения в Америке я вернулся обратно, девять месяцев продолжалась пауза. Потом мне нужно было выходить на ринг против венгра Василе Хертега. Этот бой оказался последним официальным боем в моей карьере. Подготовился как положено, поехал в Венгрию и 11 сентября 2004 года в восьмираундовом рейтинговом бою выиграл досрочно. В четвертом раунде отправил противника в нокаут ударом по печени – я ведь левша и печень противника у меня под бьющей рукой. Красиво выиграл, четко, классно. После боя промоутеры пригласили меня к себе. Захожу – там Петер Коль, наш босс, директор нашего клуба, секретари важные. «Артур, все, что ты сделал за свою карьеру, – это… – и показывает большой палец. – Поверь нам, пожалуйста, ты уже не тот Григорян, которым был. Послушай нас, мы тебе желаем только хорошего. Ты хоть и выиграл нокаутом, но не в том стиле, который мы знаем и ценим. Пора завязывать, если ты чего-то хочешь, мы тебе попробуем помочь, насколько это тебя устроит».

Всю жизнь я сам решал свои вопросы. Сижу и думаю, чем заняться. Попросил дать мне возможность поработать тренером. Двадцать шесть лет я занимался боксом, что еще я в этой жизни могу понимать, какую другую работу? Петер Коль – человек грамотный. «Хочешь стать тренером? Хорошо». Берет телефон и звонит нашему главному тренеру Здунеку: «Фриц, Артур с сегодняшнего дня твой ассистент. Когда ты скажешь, что он уже готов, мы ему дадим собственных учеников». И вот тихо-тихо я их уже начинаю набирать. Четыре года уже работаю тренером. Думаешь, просто так дают команду? Тренер должен знать, с каким боксером над чем работать. Вроде бы работа одна – бокс. Но один умеет так, другой иначе. Нельзя, как в любителях, всех в один ряд построить и командовать: направо, налево. Здесь с каждым индивидуальные занятия – тогда парень будет быстро расти, тогда будет и результат. Каждому тренер назначает свое время, каждого проверяет на ринге, поэтому бокс и называется профессиональным. А в любителях по 10-15 пар занимаются одновременно.

Сколько продолжается твой рабочий день?

Работаю больше, чем раньше, когда сам выходил на ринг. В семь утра встаю, отвожу детей в школу и с восьми уже на работе. Обеденный перерыв – полтора, максимум два, часа. И до семи, до половины восьмого, до восьми вечера я в зале. Каждый будний день и в субботу до обеда. Только в воскресенье выходной.

В клубе сейчас четыре тренера: Михаэль Тим, Магомед Шабуров (тренер Сюзи Кентикян), Вардан Закарян и я. Теперь намного больше ответственности. Если боксер плохо выступил, отвечаешь ты сам. Пока нет шеф-тренера, мы считаем за старшего Тима. Он тренировал многих чемпионов, в том числе Руслана Чагаева.

Ты родился в Ташкенте, выступаешь под флагом Узбекистана. Что для тебя означает быть армянином?

Это моя честь, мое имя, моя кровь, мои родители. Для меня это престижней всего. Да, Узбекистан – моя родина, я с честью и гордостью представляю флаг этой страны, но узбекам всегда говорил и говорю, что я по национальности армянин. Отказываться от своей нации и обижать своих родителей я ни в коем случае не буду.

В Узбекистане я до сих пор популярен почти как Майк Тайсон в Америке. Сбрил усы, а меня все равно узнают, говорят: «Салам-алейкум, Артур-акя». Нет, говорю, вы ошиблись. «Что вы, Артур-акя, мы вас по золотому зубу узнали». Меня ведь в новостях показывают и на узбекском языке, и на русском. Дома мы говорили по-армянски, на карабахском диалекте, но в школе в Ташкенте учились по-русски.

Когда приезжаю в Узбекистан, показывают интервью, интересуются подробностями. Я хорошо говорю по-узбекски, за это меня еще больше любят. На телевидении просят: «Давайте, пожалуйста, на узбекском». А я отвечаю: «Там, в Германии узбеков нет, практики нет. Давайте вначале немного пообщаемся». Потом все удивляются: «Артур-акя, вы армянин, а по-узбекски говорите лучше, чем мы».

Государство подарило мне три машины, квартиру. В Узбекистане действует один правильный закон – если ты, будучи гражданином страны, по какой-то причине находишься за рубежом и там работаешь, то обязан платить налоги в своей стране. Однажды перед праздником собрались за круглым столом у президента Ислама Абдулкаримовича Каримова члены правительства, мэр столицы и другие приглашенные, в том числе и я.

Президент говорит: «Тут у нас Григорян, наша первая ласточка в профессиональном боксе. Ему во многих вопросах надо предоставить льготы». И с меня сняли налоги за то, что я поднимаю узбекский флаг. После развала Союза я был первым спортсменом, в честь которого на международных соревнованиях поднимался узбекский флаг.

Президент Каримов говорил, что Артур не узбек, но любого узбека превосходит в любви к своему флагу и своей родине. Когда в центре города на площади отмечали новруз байрам, президент и все руководство сидели на трибуне и мы, спортсмены, поднимались туда двумя шеренгами. Одну из них возглавлял я.

Я рад, что и для армян первый, и для Узбекистана. Один свой чемпионский пояс, как первый чемпион мира среди профессионалов из Узбекистана, я подарил президенту Исламу Каримову, а он его передал в Олимпийский музей. Еще один я отдал отцу. У меня всего пять поясов. После каждых трех защит титула выдается новый. И еще один вручили как суперчемпиону после десяти защит.

У тебя карабахские корни…

Мои родители – уроженцы карабахского села Хаск. В 1966 году после землетрясения в Ташкент переезжали работать и жить строители со всего Союза, переехали и мои родители. Последнее время у отца была частная строительная фирма «Артур-чемпион». Он скончался в прошлом году. Для меня очень большая потеря.

Все школьные годы летние каникулы мы с братом и сестрой проводили в деревне в Карабахе и поэтому научились говорить на карабахском диалекте. В 1985 году, прежде чем пойти в армию, я приехал попрощаться с родственниками. Тогда шла война в Афганистане, и я подумал, что могу вообще не вернуться.

После этого приехал только в 2007 году на похороны бабушки. Конечно, опоздал, но все родственники встали на ноги, всей деревней пошли на кладбище. Меня принял президент Гукасян. Я подарил ему перчатки, с которыми в пятый раз стал чемпионом мира.

Теперь мечтаю свозить в Карабах детей, показать деревню. С узбекскими паспортами нам визы в Карабах не нужны.

У тебя, как у настоящего армянина, большая и дружная семья…

Моя жена, Ольга Григорян, тоже карабахская по своим корням. Тоже родилась в Ташкенте, как и я. Там мы и познакомились. Теперь у нас с женой четверо детей: Арине 20 лет, Карине – 18, Лауре – 12, Артему – 7. Семь лет назад сидим на моем дне рождения и я спрашиваю у жены: где мой подарок? Она отвечает: «Не хочет выходить». У меня день рождения 20 октября, а сын родился 21-го. Теперь он говорит: «Папа, забудь свой день рождения, будем мой отмечать». Когда он попадает в наш спортивный зал, у него блестят глаза. Прошлый день его рождения отмечали здесь, в зале, дети бегали и играли, бросали мячи.

Дочь Карина два года занималась боксом, потом бросила. Говорили, у нее хорошие перспективы, у нее твоя техника. Но человека нельзя заставлять, он сам должен сделать выбор.

Недавно ты снова вышел на ринг…

24 февраля 2009 года организовали торжества к 25-летию «Universum»-а. Ко мне подошел главный промоутер Петер Коль: «Хотим провести один показательный бой. Я подумал, что это сможешь сделать ты». – «Я ведь много лет не выходил на ринг». – «Это шоу». Про себя я подумал: «Для вас шоу, а получать удары мне придется». Но отказываться не хотелось. Я не курю, не пью, из бокса не ушел. Шесть раундов проведу. Соперник из Болгарии – Киркор Киркоров. Звоню отцу: «Помнишь, в 91-м в Австралии я взял серебро, проиграл немцу, которого потом нокаутировал в Гамбурге на шестой защите титула. Я в Австралии выступал в весе 60 кг, а Киркор Киркоров стал чемпионом в весовой категории 57 кг. Он на год младше меня. Не знаю, тренируется он последнее время или нет. Я по «лапам» не бью, спарринг не делаю». «Ничего страшного, – отвечает отец. – Кстати, ты у него спроси, он, скорей всего, армянин». И когда мы с Киркоровым встретились, он подтвердил, что действительно армянин, хотя по-армянски может только ругаться. Я ему говорю: «На квадрате брата не бывает. Выходим и боксируем – там посмотрим, кто кого». В том бою я победил. Специально отрастил усы перед боем, чтобы быть похожим на самого себя в пору чемпионства.

Как общаются между собой в Германии армянские нынешние и прошлые чемпионы профессионального бокса?

Если золото хорошо, то бриллиант еще лучше. Артур как человек и как боксер для меня – бриллиант. Да и просто хороший парень. Когда он приехал сюда в Гамбург, по приглашению армянской общины, мы с ним встретились. Народу было много, мы смогли перекинуться только парой слов. Он сказал, что хотел бы столько же раз защитить титул, сколько это сделал я. Я ответил: «Дай Бог, что-бы ты провел еще больше защит». Раньше я был королем Артуром, теперь он. Только Артуры могут быть королями.

Сюзи Кентикян прекрасная, обаятельная девушка, для меня как младшая сестра – это все знают. Она старше на год моей старшей дочери. Она очень популярна в Германии, лучшая боксерша страны. Настоящая львица.

Другие армяне тоже хотят тренироваться здесь, в Германии. Я говорю: приезжайте как спарринг-партнеры, посмотрим на вас.

Что бы ты мог посоветовать молодым спортсменам?

Каждый человек должен проявлять свой характер, свое «Я» в любой жизненной ситуации, в любой работе. Нужен характер и в семье, его должны знать твои дети и жена. Так же и в боксе надо воспитать себя. Противник показывает тебе свой характер, а ты ему показываешь, что он еще не знает твой характер на ринге. Показываешь своей уверенностью – если даже пропустил удар, нельзя бояться и теряться. Наоборот, проявлять агрессию, иначе противник тебя еще быстрее съест. Если проявлять агрессию, соперник начинает понимать тебя и уважать. Так и в жизни, и в спорте. Характер – это необходимый минимум, без характера никуда. Чем бы ты ни занимался, ты должен добиться максимума и стать лучшим. Я не говорю, что я лучший, но я хочу быть лучше всех. Доказал это 18 раз, сколько смог.

Каковы твои планы на будущее? Есть ли еще амбиции чего-то достичь?

Как-то мы, тренеры, стояли все вместе, и я спросил Фрица: «Если я воспитаю чемпиона мира, смогу сказать, что я самый лучший? Вот ты, Фриц, воспитал Кличко, меня и других, вырастил столько чемпионов. Другие тоже воспитали чемпионов мира, но никто из вас сам не был чемпионом. А я сам был чемпионом и хочу воспитать такого же». Фриц поаплодировал и сказал: «Если сделаешь, мы тебе такую рекламу дадим. По крайней мере я не знаю никого в боксе, кто был бы чемпионом, а потом воспитал чемпиона».

Вот моя цель. А что армянин сказал, он должен обязательно сделать.